Случилось на днях принять участие на встрече с коллегами, где обсуждалась работоспособность «Закона о доступе к информации, находящейся в ведении государственных органов и органов местного самоуправления Кыргызской Республики». О своем обширном опыте нам рассказывала журналистка Гульзат Газиева, давал рекомендации адвокат Хусанбай Салиев.
Тем временем я погрузился в собственные воспоминания о случаях запроса информации у госорганов. Неправительственные организации в принципе открытые структуры, и стоит их попросить поделиться информацией так они завалят тебя ею, правда не финансовой.
Ну да ладно, первым случаем моей попытки обращения в госорган случился еще в пору работы Аскара Акаева на посту президента, а меня — в должности менеджера информационной службы «Радио Алмаз-Ош», которая реализовывала совместный проект с худжандской «Тироз». Между радиостанциями раз в месяц организовывался радиомост, на котором обсуждались различные общие темы. В числе одной из таких стала тема экстремизма в Ферганской долине.
Как водится, нашел я гостя в студию, отставного сотрудника отечественной спецслужбы с которым поделился мыслью о том, что хочу, мол, написать в местное управление письмо с просьбой поделиться со слушателями актуальной информацией по этому вопросу. Но мой гость, полушутя-полусерьезно спросил, уверен ли я, что взамен ответам сам не стану объектом вопросов в подвале небезызвестной силовой структуры. Но молодость и уверенность в своей правоте сподвигли меня составить десяток вопросов, напечатать их на фирменном бланке, упросить директора поставить печать на письме и снести это дело по адресу, который знал поскольку незадолго до этого, еще работая корреспондентом областной газеты ходил на торжественное собрание по случаю профессионального праздника. Естественно, ответа я не получил, структура же дюже секретная.
Больше я не обращался с письменными запросами в госорганы, потому что работал уже в так называемом информационном агентстве, где на письменные запросы времени как такого не было. Или есть информация, или пишешь, что «никак не прокомментировали».
Годы спустя случилось разрабатывать тему сокращения учебных мест в профессиональных учебных заведениях для молодежи с ограниченными физическими возможностями. С одной международной организацией, которая годом ранее исследовала проблему получения профессиональных знаний подрастающим поколением Кыргызстана, никаких сложностей не было, дело ограничилось звонком человеку, возглавлявшему отдел, который оказался в проездом в Оше и дал обширное интервью. Не отказались поговорить со мной и директора местных профлицеев. Но ведь Ош не весь Кыргызстан, поэтому пришлось звонить и писать запросы. В Агентство начального профессионального обучения, республиканский орган соцзащиты. Причем письменные запросы делались как посредством электронной почты, так и обычной. Как и советовали, знающие люди в конце письма с запросом писал, что, мол, оставление обращения без внимания, преследуется в рамках закона.
В результате тройной атаки на госорганы я не только смог сделать обстоятельное телефонное интервью с главным специалистом АНПО, получить от нее электронное письмо, а также подробнейший файл из соцзащиты, и уже, когда материал был почти готов к печати, подоспели и письма от руководителей профессиональных лицеев, которые отказывались предоставлять информацию по телефону. Таким образом, я на собственном опыте испытал то, что закон о доступе к информации на тот момент сработал.
Кстати, работал он и в моем случае, когда я волею судеб некоторое время находился, который был организован летом 2010 года в информационном центре Министерства чрезвычайных ситуаций КР. Пару раз руководство поручало ответить на вопросы граждан, по тем или иным вопросам. Суть их уже не помню, но вместе с ведущим специалистом пресс-службы МЧС мы по-честному искали ответы на поставленные вопросы и отправляли их адресатам.
К сожалению, сейчас заговорили о том, что нужно оградить общество от «ненужной» ему информации, ограничить доступ к ней. Причин у инициаторов таких шагов естественно много. Думаю, что это не будет продуктивно, поскольку в случае непрозрачности власти, ее закрытости не будет доверия к ней, а когда нет доверия, нет и прогресса.
С. Панкратов
